О культурологии

Культурология как наука возникла в 50-е годы XX в. на стыке собственно научных и практических интере­сов, на базе изучения и истории культуры, и, главное, той культуры, которая нас окружает, «живой культу­ры», носителем которой является каждый из нас. Вме­сте с тем истоки культурологических подходов в ос­мыслении проблем человека и созданного им искус­ственного мира нравов, обычаев, традиций, норм и ценностей уходят в далекое прошлое.

И все же именно XX в. был ознаменован своеобраз­ной «сменой парадигм» в системе культуры — и отечественной, и мировой. В течение прошлого столетия происходило изменение базовых функций того, что общество называет культурой и искусством. Это при­вело к переходу от классической просветительской культуры к господству компенсаторно-развлекатель­ных функций, носителем которых стала культура массовая. Одним из главных механизмов такой трансфор­мации явилось трансформации явилось то, что в сфере культуры и коммуника­ции, распространения информации, в том числе и ху­дожественной, ведущая роль наряду с письменным языком, печатным словом стала все в большей степе­ни принадлежать экрану. Вся современная культура отмечена приматом аудиовизуальной, звукозрительной коммуникации.

Перелом в культуре развивался параллельно мета­морфозам в науках о культуре и формированию куль­турологии.

В России сам термин «культурология» приобрел права гражданства тогда, когда закрыли кафедры, связанные с историческим материализмом и научным ком­мунизмом. Их преобразовали в кафедры культурологии. Ключевые вопросы при этом оставались откры­тыми.

Что понимать под культурологией?

Существует ли культурология как самостоятельная научная дисциплина?

Есть ли у нее своя методология?

На протяжении последних десятилетий в сфере со­циальных и гуманитарных наук и у нас, и за рубежом, идут непрерывные дискуссии по этому поводу...

Если рассматривать подходы к культуре в различ­ных науках, легко убедиться, что культурология сфор­мировалась на пересечении нескольких научных под­ходов и исторически сложившихся методологических инструментариев.

Важнейший источник культурологии — филосо­фия культуры. На ее основе формируется теоретичес­кая культурология. В XX в. и на Западе, и на Востоке наи­более крупные философы все более удалялись от традиционных проблем философии в сторону культуро­логии. Связано это в первую очередь с экзистенциа­лизмом, со структуралистскими тенденциями в фило­софии и с постклассическим ее этапом.

Аналогичная ситуация складывалась и в историчес­кой науке: истории культуры и истории в целом. Ны­нешние учебники по культурологии в большинстве представляют собой краткое изложение истории миро­вой культуры. Конечно, история культуры — и состав­ная часть, и материал для культурологии. Однако «культурная революция» в истории произошла в области ме­тодологии на совершенно другом материале. Французская школа «Анналов» исходила из того, что история не есть только история деятелей и событий. Это также — и в первую очередь — анализ формирования и эволю­ции нравов, традиций и обычаев, история повседневной жизни. Эта тенденция нашла ограниченную под­держку у ряда отечественных историков (см.: труды Г.С. Кнабе по Древней Греции и Риму, А.Я. Гуревича по европейскому Средневековью и др.). Соответственно составной частью культурологии является историческая культурология.

В рамках исторической науки существуют отрасли, которые наиболее тесно связаны с культурологией. Это — этнология и этнография, которые занимаются культурами прошлого и их современной проекцией как целостным явлением, обладающим своей спецификой и автономной значимостью. Проблемы этнической культурологии приобрели сегодня и жгучую полити­ческую актуальность.

Напомню, что в ранних работах Питирима Сороки­на, где полемически отстаивается право на существо­вание социологии, все ученые, которых он причислял к первым социологам в России, были историками. Они работали на исторических факультетах, читали исто­рические курсы лекций. Историки современности сформировали науку социологию.

В формировании культурологии и социологии есть много общего. Социология, занимающаяся современ­ным обществом, изучает и культурные процессы. Про­изошло вторжение методик социологии в такую хруп­кую сферу, как культура, — социальные опросы и т. д. На стыке этнографии и социологии сформировалась новая научная дисциплина, право на существование которой отстаивал В.А. Тишков (Институт этнологии и антропологии РАН), — социальная и культурная ан­тропология. Для людей старшего поколения антропо­логия — часть медицинской науки. Более широкая, близкая к западной трактовка в нашей научной тради­ции развивалась на стыке биологии и философии. Со­зданный И.Т. Фроловым Институт человека должен был бы называться институтом антропологии в новом ее значении. Социальная и культурная антрополо­гия — один из источников того, что стало культуроло­гией. На этой базе в тесной связи с реальными соци­альными процессами развивается прикладная культу­рологи.

Таким образом, культурология сформировалась не на пустом месте. Когда главным средством коммуни­кации являлось печатное слово, роль культурологии играла филология (наука о литературе и языке). Имен­но филология и была культурологией минувших сто­летий. На базе филологии развивалась культурология и в России. Именно здесь мы обнаружим корни «тол­стых», литературно-публицистических журналов, где публиковались и художественные произведения, и ра­боты о современной жизни, которые не были и не считались собственно научными, но рассматривали реаль­ность с точки зрения, которая сегодня может быть на­звана культурологической.

На базе филологии (в первую очередь структурной и прикладной лингвистики) сформировалась в 60-е годы прошлого столетия новая научная дисциплина семиотика— общая теория знаков и знаковых систем. По сути своей она выходила за рамки устно-письмен­ного языка. С точки зрения семиотики «естественный» язык, на котором мы говорим и пишем, — лишь одна из систем, которыми пользуется человек. Существует ряд других знаковых систем, которые и изучаются се­миотикой. Семиотика, выйдя за рамки языкознания, обозначила ту территорию, которая будет завоевана культурологией.

Среди источников и составных частей культуроло­гии особое место занимает искусствоведение. С точки зрения семиотики искусствоведение, как и литерату­роведение (и в отличие от языкознания) изучает так называемые вторичные моделирующие системы, т. е. оно касается изобразительного и звукового ряда, в том числе музыки, театральных действий, скульптуры и архитектуры, произведений экрана, которые выходят за пределы естественного языка, пользуются другими знаковыми системами, называемыми «языками» лишь условно, по аналогии. Эти иные системы искусствове­дение рассматривает преимущественно с художественной точки зрения, не уделяя особого внимания тем коммуникативным функциям, которые по-прежнему составляли прерогативу естественного языка, книжной культуры, письменного слова и т. д. В этом смысле ис­кусствоведение предвещало появление культурологии, но не могло играть здесь той базовой, фундаменталь­ной роли, которая была сформирована филологией.

Таким образом, можно назвать три блока, которые лежали у истоков культурологии и способствовали ее формированию: во-первых, это совокупность истори­ческих наук, во-вторых — социальные (общественные) науки, и в-третьих — блок гуманитарных дисциплин (к последним можно отнести и философию, и филоло­гию, и искусствоведение). В этом синкретизме кроется одна из трудностей ее самоопределения.

В культурологии как самостоятельной науке не было потребности и необходимости, пока в обществе безраздельно господствовало представление о Культуре в един­ственном числе и, соответственно, о единой культурной вертикали. В соответствии с этими представлениями, до сих пор лежащими в основе не только системы образова­ния, но и общественного сознания «белого человека», центр мировой культуры прочно обосновался в Европе.

XX в. стал свидетелем распада «культурной верти­кали». Выяснилось, что есть множество культур и эти культуры равноправны. Они не хуже и не лучше, они просто другие. Другие люди характеризуются другими нравами, обычаями, традициями. Обнаружилось, что нет единой европоцентристской вертикали, по кото­рой все люди делятся на культурных и не культурных, а есть множество культур, каждая из которых может выстроить свою маленькую вертикаль. Те люди, кото­рых мы называем некультурными, — на самом деле представители другой культуры (будь то демографи­ческой или этнической).

После кризиса европоцентризма и дифференциации культур ключевой точкой развития общественных пред­ставлений стало формирование концепции ЮНЕСКО. В документах этой международной организации термин «культура» использовался и используется исключитель­но во множественном числе. По-русски сказать «куль­туры» до сих пор трудно. А ведь каждая освободившая­ся от колониальной зависимости страна претендовала на культурную самобытность. В странах Африки, Латин­ской Америки, Азии не только каждое государство, ной каждое племя претендовало на свою культуру, свои язык, нравы, обычаи, традиции. В результате подверглась эро­зии идея единой, обязательной для всех культуры.

Каковы были последствия этой метаморфозы в об­ласти науки? Единая общечеловеческая культура не может быть рассмотрена извне. Остается лишь фило­софский анализ по принципу «я и культура» или «че­ловек в культуре». Исследованию могли быть подверг­нуты конкретные проявления культуры (тексты и па­мятники), культуры прошлого (этнология) или ост­ровки разнообразия (языки). Если же культур множе­ство, то они могут быть рассмотрены и сопоставлены с точки зрения определенной научной методологии. Ос­тавалось только эту методологию разработать.

Само понимание культурологии возникло тогда, когда люди обнаружили, что другие культ$»ы существу­ют не только в иноположенных (исторически или гео­графически) обществах, но и «здесь и теперь».

В 50-е гг. в Великобритании первые культурологи обнаружили, что культуру английского рабочего клас­са следует рассматривать не как «недокультуру», а как другую культуру. Кстати говоря, первой обратила на это внимание марксистская наука, в особенности набив­шая оскомину студентам советского периода «ленинс­кая теория двух культур», согласно которой в каждой национальной культуре есть культура прогрессивная, и есть реакционная: с одной стороны — культура рабочего класса, которая ведет вперед, с другой — культура буржуазии, которая тянет назад. Это была первая лас­точка осознания множественности культур внутри од­ного общества. На самом деле в современном обще­стве таких культур десятки и сотни, и каждая характе­ризуется своими обычаями и традициями.

Каждая социальная группа имеет право на культур­ную самобытность (идентичность). Есть культурные сообщества по этническим признакам или религиоз­ным принципам, сексуальной ориентации, по полу, возрасту, образованию, профессии и т. д. Культурные сообщества, если начинать дифференцировать разные компоненты культур, оказываются очень разнообраз­ными. И культурные меньшинства нередко меняются местами с культурным большинством. В нашей стране это распространено на национальном уровне: к приме­ру, татары — меньшинство в России и большинство — в Татарстане, хотя большая часть татар проживает за пределами своей республики.

Таким образом, распад представления о единой куль­туре привел к тому, что английские ученые задумались о существовании самостоятельной сферы знаний. Ан­глийская школа культурологии построена на понима­нии самостоятельной ценности культурного своеобра­зия групп людей из разных слоев общества.

Американская традиция в культурологии сложилась на базе социальной и культурной антропологии и основана на применении методов этнологии и этногра­фии к современной культуре. Это связано с тем, что американская культура — это культура разных этничес­ких групп, каждая из них на каком-то уровне влилась в единую американскую культуру, но на каком-то сохра­няет свои специфические черты и традиции. В Амери­ке кварталы в крупных городах, населенные людьми одной национальности, приехавшими из определен­ного региона, сохраняют свои особенности. Культура при этом дольше сохраняет свою самобытность, так как она в наименьшей степени подвержена законода­тельному регулированию.

Формирование английской и американской школ культурологии (Cultural Studies) приходится на 1950-е годы. Оно шло параллельно, но в каждой стране на сво­ем национальном основании.

В немецком языке есть термин Kulturforschung, ко­торый прямо переводится на русский как культуроло­гия. Если англоязычные исследователи исходили из этнологии и социологии, то немецкая школа культу­рологии в духе национальной традиции более базиру­ется на философских основах.

Во французском языке нет слова, соответствующе­го «культурологии». Вместе с тем французская школа культурологии, безусловно, существует и пользуется значительным влиянием в мировой науке. Помимо уже упоминавшей школы «Анналов», это в первую очередь французский структурализм и постструктурализм (К. Леви-Стросс, Р. Барт, М. Фуко, Ж. Деррида).

Как мы уже отмечали, российская наука испытала на себе «нашествие» культурологии в систему образо­вания. У нас есть и другая, более давняя и почтенная традиция, связанная с ленинградской «формальной школой», с тартуской семиотикой, с именами М.М. Бах­тина, Вяч.Вс Иванова, Ю.М. Лотмана, Е.М. Мелетинского, В.Н. Топорова, которые соединяли в своих трудах гу­манитарные традиции филологии и философии. Об историках повседневности я уже упоминал. Один из главных памятников культурологической мысли со­ветского периода— энциклопедия «Мифы народов мира». Все эти исследователи и исследования сформи­ровали научную школу отечественной культурологии.

Большая международная группа культурологов ра­ботала и работает в области художественного вымыс­ла. Главная фигура здесь — У. Эко, итальянец, кото­рый начинал в русле структуралистского мышления, вклинивая художественные элементы в научное твор­чество. То же касается и С. Эйзенштейна, и представителей упомянутой выше ленинградской школы (Ю. Тынянов, В. Шкловский), которые соединяли в одном лице и исследователей, и практиков искусства. Глубоко закономерно, что здесь мы в первую очередь имеем дело с представителями экранной культуры.

Под одной обложкой следующего тома нашего из­дания мы планируем собрать культурологов — от да­леких предшественников до ныне работающих иссле­дователей. Этот своеобразный биографический словарь может стать путеводителем по миру культурологии, которому посвящено настоящее энциклопедическое издание в целом. Авторы надеются, что оно будет ин­тересным и полезным как специалистам и студентам, так и широкому кругу читателей, интересующихся про­блемами культуры и ее научного осмысления и анали­за. Ведь вся совокупность культурологических дисцип­лин вырастает в результате социокультурных транс­формаций нашего времени, трансформаций, которые заставляют переосмыслить и само понимание культу­ры, и принципы взаимодействия между различными культурами, их компонентами и самими культурными сообществами.

Кирилл Разлогов